Марина Король

генеральный директор компании «Конкуратор», заместитель председателя российского отделения Building buildingSMART, профессор, член-корреспондент МААМ

Марина Король. «BIM в России все еще - для «раннего большинства»

Второй год подряд опросы дают один и тот же результат. Означает ли это, что рынок информационного моделирования (BIM) в России топчется на месте? Вовсе нет, отрасль просто должна набрать критическую массу доверия к новой технологии – рассказала в интервью журналу RUБЕЖ Марина Король, генеральный директор компании «Конкуратор».

Беседовал Михаил Динеев

RUБЕЖ: Давайте начнем разговор с исследования. Выборка – 541 компания, насколько это вообще репрезентативно?

Марина Король: Полное исследование проходило в двух форматах. Во-первых, это телефонный опрос, и в нем приняла участие 541 организация, что является репрезентативной выборкой. Это количественный опрос, и мы по нему увидели эти самые 22% — те, кто уже перешел на BIM. Тут никаких сомнений нет. Во-вторых, это анкетирование тех, кто сам пришел к нам на сайт и принял участие в опросе. А это еще 174 компании.

Заполнение анкет – это уже качественное исследование, с этими людьми мы провели больше времени, они ответили на большее число вопросов, в этой выборке количество работающих в BIM было уже около 74%. Но мы не говорим, что 74% опрошенных применяют BIM, мы говорим о планке 22%. Основным источником данных стало количественное исследование, когда люди отвечали по телефону.

RU: То есть 22% применяющих BIM – это из 541 компании, которые приняли участие в телефонном опросе?

МК: Да.

RU: Так что же все-таки происходит с внедрением BIM в России?

МК: У меня, наверное, не получится дать ответ исключительно на основании результатов опроса. К этому точно будут примешиваться какие-то впечатления и выводы, которые за этот год накопились после участия в конференциях и форумах, после наблюдения за проектами, которые прошли за последний год. Давайте вспомним кривую Роджерса, отражающую диффузию инноваций. Она была придумана еще в 60-е годы прошлого века. Согласно кривой, 2,5% - это новаторы, которые первыми приходят и осваивают новые технологии.

За ними идут ранние последователи –13,5%, и далее уже идут раннее и позднее большинство – по 34%, и закрывают ряд опоздавшие. Даже если просто судить по этой шкале, то уровень 22% соответствует раннему большинству. Помимо интереса проектных организаций – их в исследовании большинство - мы наблюдаем формирование группы заинтересованных в технологиях заказчиков, которые уже умеют формулировать свои требования.

RU: Кто становится заинтересованным заказчиком быстрее остальных?

МК: Заинтересованные заказчики – это прежде всего те, кто, являясь инвестором, получит построенный актив в свое управление, т.е. собственники будущего объекта.

RU: Как часто эксплуатирующие организации представлены среди заказчиков BIM?

МК: Все зависит от структуры. Иногда у заказчика проекта, если это большой промышленный холдинг, в составе есть и служба эксплуатации. В каких-то случаях обслуживанием занимается внешняя организация. Например, построенный торговый центр на конкурсной основе приглашает эксплуатирующую организацию, которая занимается обслуживанием.

К сожалению, в гражданских, коммерческих объектах до сих пор применение BIM не идет дальше этапа строительства. А зачастую – как показало наше исследование – информационная модель и до этапа строительства не доходит.

С другой стороны, в промышленных предприятиях, как раз с эксплуатацией хорошо, потому что без автоматизации систем эксплуатации вообще невозможно управлять каким-нибудь заводом, например. Сейчас, когда появились новые цифровые технологии, когда можно использовать информационные модели или информацию из них, как раз службы эксплуатации становятся одним из ключевых потребителей информационных технологий в сегменте промышленных предприятий. Такие заказчики могут создавать модели уже действующего предприятия, и там будут применяться уже иные технологии сбора данных, не через модели этапов проектирования и строительства.

RU: Какие общие тренды в BIM можно отметить по итогам исследования, проведенного компанией «Конкуратор»?

МК: Стала заметна большая чувствительность к затратам на внедрение BIM, по сравнению с предыдущим исследованием. Если два года назад высокую стоимость внедрения как препятствие называли 40%, то в этом году уже таких респондентов стало уже 52%. У тех, кто внедрил и уже работает с BIM, остро ощущается дефицит кадров – в этом году его отметили - 73%, а два года назад только 61% опрошенных. У тех, кто применяет BIM, выросла доля промышленных объектов: их стало на 10% больше чем в прошлый раз, порядка 40% от общего числа.

RU: Кто по результатам исследования выглядит слабым звеном в освоении BIM?

МК: Как ни странно, строительные подрядчики. Причем из проектных офисов, - на стройплощадку эти технологии уже приходят. В этом году мы провели целую конференцию - «Строительный контроль в цифровом формате». На ней действительно рассказывали про BIM на стройплощадке, как решать различные задачи: контроль качества и контроль выполненных объемов, например. Но делают это сегодня не сами подрядчики, а нанятые заказчиками консультанты в порядке BIM-сопровождения проектов.

RU: Кого бы из строительных компаний вы могли привести в пример по высокому уровню внедрения BIM?

МК: Например, компания «ЭТАЛОН». Это организация, у которой все свое – и заказчик, и проектировщик, и подрядчик. Все этапы интегрированы, и поэтому там все работает. Вот только независимых строительных подрядчиков с высоким уровнем применением BIM я что-то не знаю. Возможно, кто-то и есть, но своими достижениями определенно не делится.

RU: Международный опыт каких стран учтен при разработке стратегии внедрения BIM в России?

МК: В отношении BIM в международной практике есть два подхода. Великобритания, где действует обязательное применение BIM на госзаказы для всех финансируемых из центрального бюджета проекты. То есть это единые правила, единые стандарты для всех, для всей страны, такой единый подход. Они в 2011 году объявили о своем намерении, и в 2016 году запустили такой BIM-мандат.

В США действует другой подход – он зависит не только от конкретного штата, но и от конкретного госзаказчика. Каждый заказчик определяет свои правила сам, по ним работают их поставщики. Даже национальный BIM-стандарт представляет собой компиляцию отдельных лучших стандартов. Не всегда следующих единой логике.

Если раньше мне казалось, что мы пойдем британским путем, потому что у нас тоже все единообразно, централизованно - и регулирование так устроено, то сейчас я думаю иначе. Мы видим, что некоторые субъекты уже сейчас работают по своим правилам, сформировали свои требования, а федеральный BIM-мандат отложен на 5 лет. Поэтому вероятно, в России формируется практика, аналогичная американской. Думаю, что это неплохо.

RU: Верно ли, что многие организации и проектировщики не спешат переходить на BIM, так как просто не понимают экономических выгод от этого?

МК: Многие игроки проектного рынка, как ни странно, абсолютно не умеют считать свою экономику. Не знают, как перевести в цифры эффективность работы подразделений, как получить анализ «что было, а что стало», сколько можно проектов сделать теми же ресурсами. Мы с этим столкнулись еще в 2016 году, когда вместе с МГСУ делали исследование экономической эффективности на российских проектах – не просто не умеют считать экономику, но и не считают нужным.

Тем не менее у нас как у консультантов есть набор ключевых показателей, которые мы этим проектным организациям предлагаем взять за основу для оценки, «было-стало». Но если они ничего не считали раньше, то сравнить не с чем…

RU: Может ли проектная организация обратиться в компанию «Конкуратор», чтобы получить чек-лист для расчета эффективности перехода на BIM?

МК: Конечно. Это совсем не очевидно, и зависит от характера проектов, которые организации выполняют. Например, если в работе много типовых объектов, садики или больницы, то однозначно эффект будет заметным. Также работа с сетевыми ретейлерами принесет эффект – скорость проектирования в BIM может вырасти на 80%. А если это, например, жилье бизнес-класса и каждый раз уникальный проект, где новые материалы, новые поставщики, то внедрение BIM выйдет дороже, а эффект будет заметен только по прошествии большого времени. Важно понимать – в BIM большую ценность имеют наработанные библиотеки и возможность их повторно использовать, рассчитанные узлы, отработанные процессы, зафиксированные в регламентах, и так далее.

RU: Из чего складывается стоимость перехода на BIM для организации?

МК: Cтоимость внедрения зависит от количества задействованных участников, числа рабочих мест, требующих переоборудования, общего уровня технической оснащенности организации. Если, например, проектная организация крупная, то вполне возможно, компьютеры там уже мощные, их не надо менять, софт может быть у кого-то уже установлен и его просто нужно проапгрейдить.

RU: Что нужно учитывать при оценке объема самого рынка BIM в деньгах?

МК: Уже есть довольно условная цифра, грубая оценка. Мы оцениваем его на уровне 110 млн долларов. Для уточнения этим вопросом надо заниматься, отдельное мини-исследование провести. Необходимо определиться, будем ли мы сюда относить еще и проектирование в BIM, или чисто так называемые BIM-услуги.

Обычно в оценку емкости рынка BIM принято включать и стоимость продаваемого софта, и стоимость обучения, то есть нишу учебных центров, и отдельных консультантов, а также услуги по внедрению и сопровождению проектов с применением BIM.

RU: А сколько стоит софт для информационного моделирования?

МК: Я провела экспресс-анализ по софту, по основным BIM-платформам, которые не только создают модель, но и еще которые собирают данные, что-то выгружают из нее… Знаете, оказалось, между отечественными и зарубежными вендорами нет особенной разницы, годовые лицензии стоят примерно одинаково, в районе 100 тысяч рублей за год. Тут и Renga, и NanoCAD инженерный BIM, и Revit. Исключение – ArchiCAD, он дороже. Если организация всегда работала на лицензионном ПО, при этом там просто чертили, не моделировали, получается условно бесплатный вариант перехода.

RU: Встречали ли вы примеры неуспешного внедрения BIM в компаниях? Почему они возникают? Есть ли прецеденты, когда из BIM организации уходят обратно, «в черчение»?

МК: Такое бывает. Это нормально. Не все организации могут довести начатое до конца. Взяли, например, пилотный проект, а потом передумали. У начальства поменялись планы, направление больше не финансируется, сотрудников, которые работали в пилотном проекте, распределяют обратно в отделы. Нельзя сказать, что такая компания внедрила BIM и потом откатилась назад – проект захлебнулся в процессе, не получился и не стал успешным. Там, где организация прошла весь путь, провела в свой внутренний проект внедрения, построила новые процессы, а потом вернулась на «черчение» - мне такие примеры неизвестны, никогда с ними не сталкивалась, честно скажу.

RU: Российские попытки создать софт для BIM-проектирования. Как вы их оцениваете? В этом есть перспектива, или российским разработчикам не имеет смысла тягаться с зарубежными? Например, для той же компании NanoSoft?

МК: Тягаться нужно обязательно. Единственное, что нужно при этом понимать – должен быть хороший современный продукт. Разрабатывать и ориентировать его сразу нужно и на зарубежные рынки тоже. Для нормального развития разработчика софта только российского рынка недостаточно. Мы не Китай.

Что касается компании NanoSoft и продукта для инженерного BIM (NanoCAD – прим.ред), в целом я могу сказать, это хороший продукт с большой перспективой. Помимо собственно моделирования внутри выполняются все необходимые инженерные расчеты, что не менее важно. Мне кажется, что такого сочетания сегодня ни в каком другом продукте для этой ниши нет. Обычно считают отдельно, а потом на основании расчетов производят проектирование.

RU: В заключение разговора - каков главный итог исследования, который вы для себя сформулировали?

МК: Несмотря на то, что существенного скачка в переходе на BIM мы не зафиксировали, тем не менее, ощущается более глубокое погружение профессионалами нашего рынка в эту непростую тему и решение все более сложных задач.

Если раньше тема BIM сводилась к трехмерному проектированию, то сейчас уже повсеместно стали вести подсчет объемов работ по информационной модели, при том, что это задача не из легких. Более того, чиновники из Департамента строительства Москвы официально заявили о готовности производить оценку объемов работ по информационной модели – а это, я вам скажу, дорогого стоит. И все вместе это говорит о том, что рынок делает не первые шаги, а о расширении BIM-процессов на более сложные задачи, на более многозадачный BIM, с автоматизацией и оптимизацией процессов.

RU: То есть проектировщикам все же стоит осваивать BIM-технологии?

МК: Если, скажем, в течение 3-5 лет специалист со стажем планирует выходить на пенсию, отойти от дел, то можно и не переучиваться. Всем остальным специалистам - молодым и не очень, где бы они ни работали, - нужно учиться обязательно, использовать все доступные средства: ходить на конференции, на курсы, смотреть видеоуроки, вебинары, упражняться, загружать триалы, осваивать, экспериментировать.

Стоимость проектировщика в BIM растет одновременно с числом выполненных проектов. Лучше себя смогут продавать те специалисты, кто скажет: «Я умею работать с BIM в своей специальности, знаю такие-то софты, и я выполнил в них 2-3-5 проектов». Такой профессионал найдет себе работу без всякого сомнения, по крайней мере в Москве.