Никита Уткин

Председатель ТК 194 «Кибер-физические системы», руководитель программ РВК

Никита Уткин. РВК.ТК 194 «Кибер-физические системы»

«Наша цель — предотвратить цифровой Вавилон»

27 марта 2017 года приказом Росстандарта №642 создан технический комитет 194 «Кибер-физические системы». Ведение секретариата комитета возложено на Российскую венчурную компанию, еще более 70 российских компаний стали полноправными членами рабочих групп комитета. О первых итогах разработки стандартов «Интернета вещей», «Умного города», «Умного производства» и «Больших данных» журналу RUБЕЖ рассказал председатель ТК «Кибер-физические системы» (ТК 194), руководитель программ РВК Никита Уткин.

Беседовал: Станислав Тарасов

R: «Кибер-физические системы» - термин, который только входит в оборот. Еще недавно он относился исключительно к языку науки. Во всяком случае, рынок систем безопасности только начинает его использовать. Поделитесь своей трактовкой данного понятия, что в него входит, почему возникла необходимость выделения класса подобных систем?

Термин «Кибер-физические системы» в широкий международный обиход вошел примерно в 2011 году. Тогда немецкое правительство в тесном взаимодействии с бизнесом провозгласило программу масштабного внедрения подобных систем – «Industrie 4.0». Не трудно догадаться по названию программы, что предполагалось обеспечить переход национальной экономики на новый этап технологического развития путем масштабного внедрения кибер-физических систем в первую очередь в производстве, а затем уже в потребительском секторе.

По мысли разработчиков немецкой программы развития, аналогом которой в России во многом является запущенная недавно программа «Цифровая экономика», в наши дни полным темпом идет четвертая технологическая революция. Подобно тому, как на более ранних этапах промышленность радикально трансформировалась под воздействием новых технологий – например, характерной вехой была машинизация, когда за счет внедрения паровых машин и т.д., изменилась не только промышленность как таковая, но и способы ведения бизнеса, распределение денежных и человеческих ресурсов.

Сейчас прорывной статус имеют цифровые технологии, они, в свою очередь, накладываются на объекты физического мира. Соответственно речь идет уже о технологиях, являющихся двигателем новой технологической революции и обеспечивающих такой качественный переход – кибер-физических системах.

В своем понимании термина мы во многом следуем за международным сообществом. Кибер-физические системы – это все системы на стыке физического (physical) и цифрового (digital) миров. Это универсальное собирательное понятие, которое используется для обозначения большого числа новых технологий: «Интернет вещей» (Internet of Things), «Большие данные» (Big Data), «Умные города» (Smart Cities), «Умные дома» (Smart Homes), «Умная промышленность» (Smart Industry, Industry 4.0) и т.д.

Важнейшим свойством этих технологий является то, что подобные системы обладают высокой степенью автономности, обеспечивают качественное межмашинное взаимодействие. Это радикально меняет технологические паттерны, по которым развиваются данные технологии, и, как следствие, архитектуры тех решений, которые в такой парадигме создаются. Ключевым следствием является изменение бизнес-моделей.

R: Интернет существует с 1960-х годов, программирование гораздо дольше. Почему именно сейчас произошел такой поворот в сторону цифровых технологий в мире в целом и в России в частности?

Вы правильно заметили, технологические направления, о которых мы говорим, появились не сегодня. Например, данные собирались и как-то обрабатывались и раньше, и только в какой-то момент истории они стали Big Data. Вопросы развития технологии искусственного интеллекта тоже имеют более, чем пятидесятилетнюю историю

Очевидно, что технологические тренды по данным направлениям начали формироваться уже достаточно давно. Но нынешняя фаза их развития несколько более обоснована и происходит на таком уровне, когда уже можно говорить о реальных предпосылках и фактах их использования, когда экономическая польза осязаема, а их имплементация становится более удобной и комфортной.

Сформировалась критическая масса по ряду факторов: производительность процессоров, рост объемов данных, рост удельного веса готовности инфраструктуры, даже уровень подготовленности пользователя.

Если посмотреть на конец восьмидесятых – начало девяностых годов, рынок смартфонов как пример состыковки целого набора актуальных технологий тогда не прослеживался никак. И знаменитый отчет McKinsey уверенно заявлял, что рынок мобильных телефонов как прародитель рынка смартфонов не имеет особого будущего, максимум – весьма ограниченное применение в профессиональной сфере. Однако его ждали годы экспоненциального развития и внутренних трансформаций.

С чем это связано? С теми же факторами, которые в конечном счёте выражаются в доступности и удобстве для пользователя, а также в степени сформированности экосистемы данной технологии. Смартфон, которым мы с вами пользуемся, он не был бы тем смартфоном, если бы не создавал определенный набор потребительских свойств и не позволял получать доступ к широкой пользовательской экосистеме, на которой вырастает и уже выросло огромное количество сопряженных бизнесов.

R: В целях стандартизации новых технологий год назад появился ТК 194, каковы основные результаты деятельности комитета?

Создавая технический комитет, мы взяли четыре направления: «Интернет вещей», (включая индустриальный Интернет вещей), Большие данные, «Умные производства» и «Умные города». Весь год по этим направлениям велась базовая подготовительная работа.

Чего удалось достичь?

Если говорить про работу в национальном поле, то, во-первых, удалось привлечь широкий круг рыночных интересантов к работе над нормативными документами – не скрою, в этой сфере живы и здравствуют атавистические стереотипы, поэтому зачастую приходится заниматься повышением уровня компетентности рынка, много сил и времени уходит на это.

Во-вторых, запустившись ближе к середине 2017 года, мы тем не менее успели содержательно поучаствовать в наполнении Национальной программы стандартизации на 2018 год – в первую очередь в области создания базовых стандартов.

В-третьих, мы в значительной степени синхронизировались в своей деятельности с такими государственными программами, как «Цифровая экономика» и Национальная технологическая инициатива.

В-четвертых, спустя год мы взяли на себя функционал по регулированию критически важного для всей тематики кибер-физических систем направления Искусственного интеллекта.

В-пятых, мы смогли выйти на разработку достаточно резонансных документов – так, например, в 2017 и 2018 годах велась разработка первого национального стандарта по протоколу Интернета вещей (прим. ред. - «Информационные технологии. Интернет вещей. Протокол обмена для интернета вещей в узкополосном спектре (NB-Fi)»).

Сейчас стандарт вынесен на публичное обсуждение через информационные ресурсы Росстандарта и сайт ТК «Кибер-физические системы». Все желающие, не только члены технологического комитета, но и любые заинтересованные и компетентные лица могут ознакомиться с ним и направить свое аргументированное предложение для доработки в адрес ТК «Кибер-физические системы».

Настоящий стандарт предназначен для построения беспроводных сетей обмена данными между множеством конечных устройств (модемов) с одной стороны и множеством базовых станций с другой стороны. Он входит в линейку протоколов LPWAN и занимает особое место для средств телеметрии и управления кибер-физическими объектами благодаря своей простоте и дешевизне.

R: Удалось ли выстроить взаимодействие с международными организациями по стандартизации?

Вторая большая часть нашей работы – международная деятельность Первое, из интересного и прорывного,– мы стали соредакторами ряда стандартов уровней ИСО/МЭК (ISO/IEC). Второе, осенью 2017 года мы провели заседание рабочей группы ISO/IEC по «Умным городам» в России, в городе Санкт-Петербурге. Нужно сказать, было очень непросто: убедить международное инженерное коммьюнити провести заседание профильной рабочей группы, ответственной за разработку международных стандартов именно у нас в стране – это большая честь, но и ответственность. Кроме того, эксперты приглашающей стороны, в силу своей многочисленности, могут в большей степени влиять на очертания стандартов, особенно на ранних этапах разработки. Третье, и для меня очень важное, мы очень медленно, но начали убеждать российские организации в необходимости участия их специалистов в работе над международными стандартами.

Ключевые технологические направления нормативно-технического регулирования (стандартизации), делегированные техническому комитету «Кибер-физические системы»:

«Интернет вещей» (Internet of Things), включая «Индустриальный (Промышленный) Интернет вещей» (Industrial Internet of Things)

«Умные города» (Smart Cities)

«Большие данные» (Big Data)

«Умная промышленность» (Smart Industry, Industry 4.0)

«Искусственный интеллект» (Artificial Intelligence)

«Умная энергетика» (Smart Energy)

R: Зачем вообще нужны на национальном уровне стандарты, если сейчас в области «Интернета вещей» уже около 700 стандартов и протоколов?

Сначала - про ранее упомянутый стандарт Интернета вещей. Конечно, на нашей довольно пустой поляне стандартов в области «Интернета вещей» рынку больше нужны базовые стандарты, т.е. стандарты терминов и определений, стандарты типовых архитектур и так далее. Именно на уровне базовых стандартов формулируются общие подходы и ключевые рыночные договорённости. Разработка таких стандартов является залогом интеоперабельности систем, гармоничного развития рынка. Именно базовые стандарты нужны для предотвращения ситуации цифрового Вавилона – хаоса, где системы не способны «понимать» друг друга.

Однако мы заняли в этом вопросе проактивную позицию, так как увидели зрелый запрос со стороны рынка и не хотели терять время: и параллельно с базовыми стандартами приступили к работе и над более зрелыми. В работе над ними мы всецело исходим из подхода, обеспечивающего соответствие российских технологических продуктов и сервисов международным, но при этом максимально сохраняли технологические преимущества. В этом контексте крайне важно, чтобы они были интероперабельны с системами в любой стране.

Что касается 700 стандартов и протоколов, которые вы упомянули, если посмотреть союзы и организации в области стандартизации, я думаю, наберется даже больше документов. Но важно понимать, что большинство из них стандартами не являются. Зачастую это всего лишь некие отраслевые рекомендации, которые часто локализованы, связаны с отдельными коммерческими структурами или отдельными якорными членами ассоциаций и союзов. В них порой можно проследить довольно лоббистские ноты. Если же говорить о действительно стандартах, то на международном уровне за это отвечает всего две организации – ИСО (ISO) и МЭК (IEC). Соответственно, на них мы и фокусируемся. Отдельно отмечу, что в рамках ИСО (ISO) и МЭК (IEC) очень развит институт представителей – от тех самых ассоциаций и союзов, поэтому от нас их активность, естественно, не ускользает.

R: Каким образом повлиять на производителей, как их заставить всё-таки использовать стандарты?

В целом, никто никого не заставляет и делать этого не планирует. Напротив, на развитом рынке – мотивация к этой работе должна быть и так высокой и идти со стороны самого рынка: многие компании сейчас начинают проявлять интерес к разработке технологических стандартов, например: Ростелеком, ЦРТ, Россети, МТС и другие.

Кстати, интересоваться начинают не только компании, но и стейкхолдеры государственного уровня. Так, важным жестом является вступление в наш технический комитет Правительства Москвы в лице Департамента информационных технологий, ведь ни для кого не секрет, что Москва служит примером в области цифровизации для других городов – поэтому процесс стандартизации может служить здесь распространением лучших рыночных практик в сфере «Умных городов».

При наличии базового стандарта, даже молодые организации стремятся следовать ему. Стартапы, запуская свой бизнес, зачастую мучительно перебирают бизнес-модели и отдельные технологии, поэтому готовы базироваться даже на неоптимизированном, не самом лучшем стандарте – но том, что обеспечивает им легкий контакт с рыночной экосистемой во всей ее широте. Им безусловно проще и удобнее иметь опору в виде стандарта, нежели воротить что-то абсолютно свое, напрямую диссонирующее с рыночными практиками.

Кроме того, напомню, что существующее законодательство в области государственных и муниципальных закупок (44-ФЗ и 223-ФЗ) и так крайне благосклонно к использованию стандартов, стимулируя развитие направления тем, что дает возможность прямых отсылок на существующие стандарты.

R: А как участвуют в работе комитета иностранные компании? Например, на форумах несколько раз мне приходилось слышать про реализацию «Умных городов» с использованием оборудования Huawei, Cisco, IBM и вовсе стоит у истоков концепции разумного города.

Huawei - хороший пример того, как компания формирует прорывы на национальные и региональные рынки через работу на международном уровне. Не секрет, что при разработке стандартов 3G, LTE и стандартов 5G во многом были учтены предложения и пожелания этой компании. Много лет Huawei кропотливо работала на уровне разных международных организаций, ассоциаций и союзов. Компания исключительно эффективно пользуется инструментами нормативно-технического регулирования. Но она не является членом национального технического комитета «Кибер-физические системы» - именно в силу того, что мы – национальный орган, ориентированный на российские организации, на их поддержку и развитие.

Если говорить про других глобальных игроков, то в составе рабочей группы ТК 194 присутствует, например, глубокоуважаемая компания IBM. Но, с учетом вышесказанного, компания участвует в нашей деятельности только как наблюдатель, т.е. не имея права голоса.

Со специалистами Cisco мы взаимодействуем в рабочем порядке, в первую очередь с точки зрения безопасности кибер-физических систем. В рамках международных транснациональных корпораций часто агрегируется лучшая и актуальная экспертиза, поэтому многие специалисты на рынке перспективных технологий являются выходцами из международных технологических компаний. Однако нужно разделять уровень экспертной работы и непосредственного участия в разработке стандартов.

R: Развивая тему «Умного города», что вы вкладываете в это понятие?

Устоявшийся подход говорит, что это система систем. От того что мы повысим уровень «умности», уж простите за такое определение, одной из систем, город умным не станет. Необходимо развивать каждую из систем и, что главное, взаимодействие между ними. Причем оценить потенциал каждого из этих направлений не так сложно. Если говорить про транспорт, то мы уже видим некоторые результаты - это анализ трафика, прогноз времени прибытия общественного транспорта, платформы для заказа такси и многое другое.

В России порядка 65 млн частных жилых помещений, порядка 1 млн квартир ежегодно вводится в эксплуатацию. Соответственно прогресс доходит и до такой консервативной сферы, как ЖКХ. Внедрение кибер-физических систем, в первую очередь технологий Интернета вещей, и оцифровка ряда процессов в сфере ЖКХ принесет массу пользы. Но важен подход на уровне всего города, региона и даже государства. Единичные решения не приносят должного экономического эффекта, ровно потому что они никаким образом не сопряжены с базовыми инфраструктурными элементами. Пример: от того что мой «Умный дом» будет регулировать уровень температуры, уменьшая подачу тепла в квартиру, конечно, мне будет комфортнее, но экономического эффекта от этого я как пользователь не получу.

R: Вы входите в рабочую группу Минстроя по «Умным городам». Новости об активности министерства в данном направлении появляются каждую неделю, значит ли это, что Минстрой аккумулирует деятельность в данной сфере?

Насколько мне известно, первоначально планировалось включение направление «Умный город» в программу «Цифровая экономика Российской Федерации», но этого в силу разных причин не случилось. Рабочая группа при Минстрое является последователем того коллектива экспертов, которые работали над этим блоком для программы.

Многие подходы по блоку были разработаны еще в 2016-2017 годах. В данный момент внесена некоторая правка, актуализация – и к этой деятельности в лидирующей роли подключилось Министерство строительства и ЖКХ. Соответственно, сейчас есть все основания ожидать «возвращение» направления «Умный город» в Программу «Цифровая экономика». Сейчас мы ожидаем формализации этого события. В любом случае, планы мероприятий по направлению «Нормативное регулирование» Программы «Цифровая экономика» уже сейчас предусматривают работу над созданием нормативно-технических документов по направлению «Умный город».

Когда можно ждать появление первых стандартов по умному городу?

Первый стандарт из семейства нормативно-технических документов «Умный город» мы ожидаем на рубеже 2018-2019 годов. У нас уже есть проекты документов в высокой степени готовности. По завершении внутренней проработки среди членов рабочей группы технического комитета мы также вынесем эти документы на публичное обсуждение.

R: А стандарты второго уровня, т.е. уже выходящие за рамки терминов и определений, соответственно стоит ожидать где-то в 2019 году?

В 2019-2020 годах. Но их разработка начинается уже сейчас. При этом мы намерены использовать подход предварительных национальных стандартов. Такой стандарт принимается также приказом Росстандарта. Срок его разработки несколько короче, и на протяжении пяти лет мы имеем возможность вносить регулярную правку в этот предварительный стандарт. Таким образом, мы не постулируем на динамично развивающихся рынках те или иные строгие гипотезы и технологические аспекты как окончательно верные и бесповоротные. Мы позволяем стандарту быть максимально адаптивным и отвечать интересам рынка, не ломая его – а напротив, способствуя его гармоничному развитию.

Когда ведется разработка стандарта, обычно в рамках ТК его отдают определённому коллективу разработчиков. Кто выступает разработчиками стандартов по «Умному городу»?

Разработка нынешней части стандартов по «Умному городу» инициирована РВК и Ростелекомом. Однако на разных этапах в работу над этими документами будут включаться и другие, как юридические лица (организации), так и физические лица (эксперты). Очертить или ограничить их круг сейчас в полной мере, конечно, нельзя.

R: В интеллектуализации города заинтересовано большое количество сторон, но кто, по вашему мнению, понесет реальные расходы? Кто заплатит за инфраструктуру?

Очевидно, часть инициатив пользователь возьмет на себя. Вы у себя внутри квартиры вводите какие-то элементы комфорта в формате «умного дома», вы сами покупаете смартфон и т.д.

Много средств уже вложено в создание инфраструктуры. Сети 3G, LTE уже находятся в городе, сейчас идет тестирование 5G. Датчики уже интегрированы в городскую среду, мы с вами во многом уже участвуем в процессе привлечения средств на эти задачи, покупая свои автомобили и смартфоны – и конечно, пользуясь ими.

Первоначальный этап развития в направлении «Умного города» будет базироваться на использовании инфраструктуры уже созданной или на ее незначительной модификации. Я не предполагаю сверхкрупных инвестиций в развертывание той же сети Интернета вещей в стране. В мире в подобных проектах мало кто вкладывает в инфраструктуру с нуля.

Но и роль государства здесь не меньше: кроме инвестиций в разнообразную инфраструктуру – это создание нормативно-технических и нормативно-правовых документов, правил игры. Зачастую государство может дать большой толчок для развития тех или иных технологических направлений совсем небольшими силами. Например, когда государство выдает широкий доступ к обезличенным данным, появляются возможности для развития новых бизнесов и сервисов с их использованием.

R: Что станет с вендорами рынка систем безопасности? Не заменят ли новые градостроители камеру на датчик?

Относительно рынка видеонаблюдения, который дрейфует в сторону видеоаналитики, никакого алармизма испытывать не стоит. Напротив, все очень оптимистично. В России достаточно серьезные технологические заделы. Именно с точки зрения безопасности, с точки зрения анализа биометрических данных разных модальностей. В качестве примеров таких успешных компаний я могу привести ЦРТ, Vocord, VisionLabs – словом, компании, которые имеют технологические компетенции и заделы международного уровня в России есть. Они прекрасно адаптируются к интеллектуальным технологиям, находят себе место в новых реалиях.

R: Каковы дальнейшие планы по стандартизации ТК 194? И какое будущее ждет кибер-физические системы?

Среди конкретных разработок сейчас можно назвать ГОСТ Р «Информационные технологии. Интернет вещей. Термины и определения», а также ГОСТ Р «Информационные технологии. Интернет вещей. Эталонная архитектура интернета вещей и индустриального интернета вещей».

Недавно произошло важное изменение. В сферу деятельности ТК «Кибер-физические системы» Приказом Росстандарта были добавлены направления «Искусственный интеллект» и «Умная энергетика». Искусственный интеллект является важной составляющей практически всех продуктов и решений в области цифровой экономики. Поэтому крайне важно определить, в какой логике, по каким правилами и архитектурам это направление будет развиваться.

С рынком энергетики ещё более интересная ситуация. Здесь, как мне кажется, именно за развитием нормативно-технической базы последуют значительные изменения базы нормативно-правовой. Почему? Потому что рынок энергетики сложился весьма давно. И у него есть определенный набор характеристик, которые ярко противоречат всей идеологии цифровой трансформации. Отрасль глубоко централизована, а все современные технологии, наоборот, демонстрируют децентрализацию, открытость и широкие возможности для новых участников рынка.

Добавлю, что перестройка рынка, или по крайней мере его части, пойдет по пути использования архитектуры наподобие архитектуры Интернета вещей. В перспективе это может привести к тому, что будут либерализованы возможности для самостоятельной генерации, для подключения к сети, для обмена энергией, накопления энергии и т.д.

Отвечая на ваш вопрос о будущем, Думаю, что похожие метаморфозы со временем ожидают очень многие классические вертикальные рынки. Они пройдут через значительную внутреннюю трансформацию, и появление новых технологий изменит не только их технологическую и процессную архитектуры, но и сложившиеся бизнес-процессы.

Справка: АО «РВК» (акционерное общество «Российская венчурная компания») — государственный фонд фондов, институт развития Российской Федерации, выполняющий функции базовой организации для технического комитета «Кибер-физические системы»